Директор Экологического правового центра «Беллона» Александр Никитин:«Наш центр получил приглашение присоединиться к «Большой Норильской экспедиции»

29 мая в Норильске из резервуара хранения ТЭЦ-3, принадлежащей ПАО «ГМК «Норильский никель», произошла утечка 21 163 тонн дизельного топлива. Ликвидация последствий аварии, согласно предварительному плану, будет проводиться до 2025 года включительно. В причинах случившегося разбирался эксперт, директор Экологического правового центра «Беллона» Александр Никитин.

Когда случаются крупные аварии, как правило, возникают два вопроса – кто виноват и что делать. Сейчас, в этом обзоре, нет намерения искать конкретных виновных лиц (этой работой занимаются другие структуры), хочется лишь обратить внимание на два самых важных, на мой взгляд, обстоятельства, которые способствовали норильской аварии и в дальнейшем могут быть причиной других тяжелых аварий.

Первое – плачевное состояние старой (построенной пятьдесят и более лет назад) жизненно важной и аварийно-опасной инфраструктуры на многих предприятиях, а также в коммунальном хозяйстве больших и малых населенных пунктов. Второе – происходящие климатические изменения, которые меняют условия функционирования промышленных предприятий, а также условия и безопасность проживания людей и сохранения природы, особенно в районах Крайнего Севера и вечной мерзлоты.

На события, которые произошли в Норильске 29 мая сего года, хотел бы посмотреть с точки зрения своего достаточно большого опыта по предотвращению и ликвидации аварий на атомных объектах, приобретенного за долгие годы работы в этой области на разных уровнях.

«Академический подход» к проблеме аварийности учит тому, что основные усилия всегда должны быть направлены на то, чтобы предотвратить аварию – это должно быть главной целью. Все хорошо понимают, что, если авария случается, то в процессе её протекания зачастую возникают ситуации, которыми практически невозможно управлять и которые даже невозможно заранее предвидеть. События нарастают как снежный ком, а процесс становиться зачастую малоуправляемым. Именно так развивались события, например, во время ядерных и радиационных аварий или при катастрофах, когда тонули корабли.

Если все же авария случилась, то работает описанный во всех учебниках классический план, предусматривающий быстрое и эффективное выполнение трех обязательных шагов – оповещение, локализация аварии и дальше уже ликвидация её последствий.

События в Норильске (оповещение)

Относительно того, как прошло оповещение об аварии в Норильске с разрывом резервуара на ТЭЦ-3 АО «НТЭК», написано и сказано очень много. Это обсуждалось на всех уровнях, начиная от местных экологов и заканчивая руководством страны. Вывод неутешительный. Местная, региональная и федеральная системы оповещения сработали плохо. Местные организации, администрации всех уровней, структуры МЧС, МВД, Росприроднадзор, Ростехнадзор словно оцепенели от произошедшего, а затем и от увиденного. Но, скорее всего, система оповещения на всех уровнях плохо сработала потому, что она так сегодня устроена.

Согласно распространенной информации с подтверждающими документами, видно, что начиная примерно с 12:30 29-го мая сначала от охранников территорий, где произошло возгорание автомобиля, заехавшего в топливо, вытекающее из резервуара № 5, а затем от сотрудников МЧС, приехавших на тушение пожара, и от диспетчеров различных служб Норильска шли сообщения и донесения в адреса оперативных дежурных Минэнерго, в Объединенное диспетчерское управление Сибири (АО СО ЕЭС), краевое МЧС и др.

На сайте регионального МЧС даже появилась информация, которую все восприняли спокойно: «В 12:45 (мест.) 29.05.2020 г. г. Норильск, в районе «Надежденского металлургического завода», на территории ТЭЦ-3 произошла разгерметизация резервуара с дизельным топливом, легковой автомобиль заехал в розлив, в результате чего произошло возгорание топлива. В 14:43 (мест.) возгорание ликвидировано».

Напомним, что в реальности из резервуара № 5 на глазах сотрудников МЧС вылилось более 20 тыс. тонн нефтепродуктов. Площадь разлива достигла 180 тыс. кв. м. Нефтепродукты утекали в различные водоемы, реки Амбарная и Далдыкан, во все их притоки, а также частично в озеро Пясино и речку с одноименным названием, которая вытекает из озера. Т.е. ситуация оказалась не штатная, а чрезвычайная, события развивались достаточно быстро, а оперативные службы рассылали штатные спокойные донесения.

Кто, как, о чем и какими словами доносил об аварии, сказать сложно, но сейчас понятно, что ни одна из перечисленных выше служб не восприняла информацию как чрезвычайно опасную, а следовательно, и необходимых действий никто не предпринял. Абсолютно все, начиная с охранника территории, неверно оценили ситуацию, что в дальнейшем повлекло тяжелые последствия.

Может быть, ситуация усугубилась еще и тем, что 30-го и 31 мая были выходными, а если к этом прибавить то, что по причине пандемии многие свое рабочее время проводили на загородных дачах, тогда частично объясняется инертность ответственных персон и служб, хотя оперативные службы в любой ситуации должны реагировать быстро и грамотно.

По официальным данным, о масштабах происшествия правительство Красноярского края узнало от единой дежурно-диспетчерской службы (ЕДДС) днем 31 мая, т.е. только через двое суток. В Росприроднадзоре Норильска, по информации его сотрудников, все выходные (30 и 31 мая) сидели и заполняли какие-то бумажки, успокоившись тем, что «бабушки-вахтерши» не пускают их на место аварии. Роль Ростехнадзора и Росприроднадзора в этой ситуации требует отдельных оценок, но создается впечатление, что эти службы следует коренным образом перезагрузить, иначе и в дальнейшем никакой пользы от них не будет ни людям, ни природе, ни предприятиям, ни государству, от такой их работы все будут нести только убытки.

Завершая обзор первого шага, который должен был быть сделан при возникновении аварии, следует сказать, что с одной стороны, как свидетельствуют распространенные документы, предприятие АО «НТЭК» не скрывало информацию о происшедшем, но с другой стороны доклад их ответственных персон и служб о случившемся не вызвал тревоги и немедленных действий со стороны соответствующих служб. Быстрее всего, в системе оповещения этого предприятия сработала система административных и подсознательных сдержек и страхов – как всегда боялись, как бы не оказаться крайними.

Локализация аварии

Вечером 29-го мая руководитель АО «НТЭК» объявил ситуацию чрезвычайной и определил уровень реагирования как федеральный. В то же время в приказе о введении режима функционирования «Чрезвычайная ситуация» были определены границы зоны ЧС только в «радиусе зоны резервуаров». Это еще один пример плохо работающей системы принятия решений в подобных ситуациях.

Руководство предприятия, с одной стороны, показало понимание, что уровень реагирования должен быть как минимум федеральный, а с другой стороны, по какой-то причине зону ЧС распространило только в пределах своей территории. Возможно, это из-за того, что у руководства Норильской ТЭК необходимых сил и средств для локализации такой масштабной аварии практически не было, хотя первая попытка остановить разлив топлива на реке Амбарка с помощью боновых заграждений была предпринята силами спасательной службы именно этого предприятия.

Здесь надо сказать, что вопрос готовности персонала, а также технических средств и сил к локализации тяжелых аварий очень важный, и за это должны отвечать как предприятия, так и службы, которые эту подготовку контролируют (МЧС, тех. и природ. надзор и др.). По своему опыту, и исходя из информации коллег из WWF, уверен, что плачевная ситуация с подготовкой сил и средств для локализации и ликвидации аварии подобного уровня существует не только на предприятиях «Норникеля», но и на многих других аварийно-опасных предприятиях нефтегазовой, химической, металлургической и др. отраслей.

Причин этому может быть множество, но среди них обязательно есть по крайней мере две – ресурсы на аварийно спасательную службу выделяют по остаточному принципу (что ведет фактически к отсутствию этих ресурсов) и «русский авось» (авось пронесет, или если случится, то не с нами).

1 июня по приглашению компании «Норникель», в Норильск прилетел отряд морской спасательной службы из Мурманска, который установил боновые заграждения на реке Амбарке. Следует заметить, что и это важное для локализации аварии событие стало возможным не благодаря действующей системе, а лишь благодаря некоторым личным договоренностям и связям отдельных должностных лиц компании «Норникель». Это еще одно свидетельство того, что система работает в режиме «ручного управления», т.е. плохо.
Были использованы боны двух видов – заградительные и сорбирующие. По информации на 5 августа установлено 52 рубежа заградительных бонов и 91 рубеж сорбирующих бонов.

3-го июня (на пятый день после аварии) было объявлено чрезвычайное положение федерального масштаба, после чего были задействованы дополнительные силы и средства МЧС, «Газпромнефти», «Транснефти» и других компаний, специализирующихся на сборе разливов нефтепродуктов. Сложно сказать, на каком уровне и с какими результатами шел этап локализации на пятый день аварии, но, по официальным докладам, которые шли, в том числе и руководству страны, локализация завершилась только к 16-му июня.

Ликвидация

16 июня «Норникель» объявил о завершении первого этапа, т.е. этапа локализации, хотя, судя по сообщениям, работы, которые можно отнести к локализации, продолжались и дальше, например перенос боновых заграждений далее по течению рек Далдыкан и Амбарная с целью препятствовать распространению нефтепродуктов. По официальным сообщениям на 15 августа, на реках еще оставалось оборудование, препятствующее распространению нефтепродуктов, а именно 156 сорбирующих и 52 заграждающих бона.

Сложно прочертить границу между этапами локализации и ликвидации. Работы по сбору водотопливной смеси в специальные емкости, обработка территории сорбентом, а также выемка загрязненного грунта для его дальнейшей утилизации, которые были начаты еще на первом этапе, следует отнести также к этапу ликвидации последствий.

Как отмечалось многими, ликвидация последствий норильской аварии займет достаточно длительное время. Нет смысла гадать, сколько времени (год или два) необходимо для ликвидации последствий, поскольку до сих пор сложно сказать, сколько реально нефтепродуктов сейчас находится в водоемах, какова их угроза окружающей среде и какова возможность их сбора. Это еще предстоит узнать в ходе уже начавшихся исследований.

По результатам лабораторных исследований, проведенных Министерством экологии и рационального природопользования Красноярского края 24 июля, превышение концентраций нефтепродуктов в донных отложениях ручья Безымянный, реки Далдыкан, Амбарная, Пясина, озера Пясино составляло до 4 предельно допустимых концентраций (ПДК).

Комплексный план мероприятий по ликвидации последствий аварии

Авария вызвала закономерную реакцию на всех общественных и официальных уровнях, включая руководство страны. Процесс заинтересованности и участия пошел по нескольким направлениям.

На уровне Госструктур (Минприроды, Росприроднадзора, МЧС, Росгидромета и др.) было принято решение подготовить комплексный план мероприятий по ликвидации последствий аварии (далее План). Участие ПАО «ГМК «Норильский никель» в разработке Плана было обязательным, поскольку предполагалось, что финансирование мероприятий Плана будет осуществляться в основном за счет компании «Норникель».

Ущерб от аварии, который на данный момент рассчитан Росприроднадзором, составил 148 млрд рублей, хотя «Норникель» заявил, что с этим расчетом ущерба пока не согласен.

Эксперту со стороны цифра 148 млрд тоже ничего не говорит, поскольку возникает логичный вопрос, откуда взялась эта сумма и почему она практически не привязана к затратам по локализации и ликвидации аварии, а также к мероприятиям по реабилитации окружающей среды. Ссылки на затраты, которые несли компании при подобных авариях (например BP при разливе нефти в Мексиканском заливе), по крайней мере странные. Полагаю, что дискуссии на эту тему еще только начинаются.

Мероприятия Плана, который доступен в открытых источниках, охватывают период до 2025 года включительно. План содержит более 50 мероприятий по различным направлениям, начиная мероприятиями, направленными на окончательную ликвидацию последствий аварии, и заканчивая глубокими научными исследованиями и разработкой ряда документов нормативно-правовой базы, связанной с оценкой ущерба, причиненного водным объектам.

На данный момент для общественности важно еще раз проанализировать для себя перечень мероприятий Плана, и если есть то, что надо обязательно дополнительно внести в него, выйти с рекомендациями и предложениями на соответствующие уровни. Однако пока складывается впечатление, что все группы – участники мероприятий больше озабочены тем, какая доля им достанется из бюджета, заложенного в Плане. В нем нет графы, где можно посмотреть стоимость тех или иных мероприятий, поэтому, судя по прошедшим мероприятиям, на которых обсуждался План, сейчас все стараются по максимуму оценить свое финансовое участие в реализации Плана. Со стороны это выглядит, по крайней мере, странно. Дележ денег и споры, как эти деньги должны быть «окрашены» и кто из «независимых» организаций должен ими распоряжаться, сильно напоминает дележ шкуры неубитого медведя.

Научные исследования в районах, затронутых аварией

Несомненно, сегодня, в данной ситуации необходимо привлечь ученых и провести научные исследования как последствий аварии, так и в целом экологической ситуации на Таймыре, там где это возможно до наступления холодов. Поэтому нет сомнений, что принятие в июле Академией наук и ПАО «ГМК «Норильский никель» план научных исследований под названием «Большая Норильская экспедиция» (далее Экспедиция) – это вполне логичный и верный шаг.

Целью научных исследований является разработка рекомендаций для формирования новых подходов к ведению хозяйственной деятельности в арктических зонах для минимизации воздействия на окружающую среду и ликвидации последствий ранее осуществлявшейся деятельности на Таймыре. К исследованиям приглашены ученые пятнадцати академических институтов. Руководить исследованиями поручено академику Валентину Пармону, известному ученому и руководителю Сибирского отделения Академии Наук. Есть надежда, что опыт, знания, заинтересованность и независимый взгляд приглашенных ученых позволит получить конкретную объективную картину с научными обоснованиями настоящего состояния как пострадавших территорий, так и арктической экосистемы на Таймыре в целом.

«Беллона» получила приглашение присоединится к экспедиции, и было большое желание, но ситуация со сложной эпидемиологической обстановкой, к сожалению, не позволила этого сделать. В плане работы экспедиции Сибирского отделения РАН предусмотрен анализ всех компонентов Таймырской природы – почвы, воды, биоразнообразия, мерзлоты.

Здесь тот случай, о котором говорят – не было бы счастья, да несчастья помогло. Арктика и Таймырский полуостров, в частности, давно нуждалась в подобных научных исследованиях, и есть надежда, что на этот раз результаты исследований Экспедиции станут достоянием общественности и можно будет увидеть реальную оценку того, что произошло и происходит на Таймыре. Эта работа еще очень важна в плане освоения Арктики и исследования ее побережья. Итоги исследований планируется объявить в декабре в Москве.

Кроме вышеупомянутых исследований за прошедшие два с половиной месяца было несколько попыток местных и приезжих экологов, журналистов и даже депутатов различных уровней провести свои микроисследования, которые в основном заключались в том, чтобы отобрать пробы воды, донных отложений и грунта в озере Пясино и вокруг него, а также из речки с одноименным названием.

Насколько результаты анализов этих проб корректны и насколько все эти исследования «независимы», как постоянно подчеркивается со стороны участников этих экспедиций, сказать трудно. Но, когда сапоги шьет портной, а не сапожник, то всегда возникает сомнения в их качестве. Кроме этого, бросалось в глаза, что многие коллеги-общественники не излечились от «детских болезней» алармизма, выпячивания своей «независимости» и стремления к сиюминутному непрофессиональному пиару. Мало у кого (за исключением, пожалуй, только WWF) проявились экспертно-профессиональные оценки. Тем не менее, общественная активность всегда приветствуется, и, по нашей информации, в сентябре готовится еще одна экспедиция представителей общественных организаций для проведения исследований на берегу Карского моря и на побережье устья реки Пясино. Чем больше будет заинтересованности и результатов различных исследований, тем корректней может быть общий усредненный результат.

Заключение и взгляд на перспективы

Не повторяя уже вышесказанного, можно сделать несколько выводов, которые в первую очередь касаются функционирования систем (на всех уровнях) предотвращения и оповещения о возникновении и развитии аварии. Система надзорно-контрольных органов (Ростехнадзор, Росприроднадзор, МЧС и др.) свои функции в условиях аварии в Норильске практически не выполнила. Это серьезный сигнал не только для государства, но и для общества. При таком функционировании надзорных служб общество не может быть уверено в своей безопасности, и следует ждать следующих тяжелых последствий для окружающей среды и людей.

В условиях изношенности и старения производственной инфраструктуры предприятий, а также коммунально-хозяйственной инфраструктуры городов и населенных пунктов, государство обязано, используя свои возможности, предпринять реальные шаги для предотвращения техногенных аварий. Профильные министерства и ведомства должны держать в поле своего зрения состояние опасных производств, таких как нефтегазовые, химические, металлургические, атомные и другие, даже если эти производства находятся в частной собственности.

Контрольно-надзорные органы должны иметь все полномочия, для предотвращения аварийных ситуаций, вплоть до остановки опасных производств, если выявлены нарушения. Росгидромет, Ропотребнадзор и другие мониторинговые структуры должны быть объективными в отношениях с потенциально опасными промышленными предприятиями и честными перед обществом. Должна эффективно функционировать система общественного контроля, особенно за безопасностью на производствах, а потенциально опасные предприятия должны быть в этом заинтересованы и этому способствовать.

Что касается итогов аварии в Норильске и перспектив ее ликвидации, то, несомненно, для «Норникеля» – это «большой стресс», который уже заставил совет директоров компании сделать несколько организационных шагов, направленных на изменение структуры управления компанией и создание управляющей группы по вопросу устойчивого развития и экологии под руководством одного из вице-президентов. Теперь вопрос заключается в том, насколько группа по устойчивому развитию и экологии будет готова сделать конкретные практические шаги для улучшения экологической политики компании.

Следует сказать, что у «Норникеля» в последние годы наблюдаются реальные амбиции по улучшению своего экологического имиджа. В частности это касается модернизации предприятий на Кольском полуострове. Норильская авария только лишь добавила тем в перечень того, что необходимо сделать компании для ее вывода в категорию экологически и социально ответственных.

Сейчас компании необходимо будет достойно завершить «зачистку» последствий норильской аварии и представить убедительные доказательства того, что ее последствия ликвидированы. Это касается как восстановления природных объектов, так и решения ряда социальных вопросов, связанных с населением Норильска и Таймыра в целом, и в первую очередь решения появившихся вопросов малых коренных народов, которые сегодня также считают себя пострадавшими и выдвигают свои требования.

И последнее – обычно после подобных стрессов компании, предприятия и даже отдельные люди, у которых есть большой внутренний потенциал и ресурсы, не только выживают, но и становятся более мощными и успешными.

Мой прогноз – то же самое через некоторое время произойдет и с «Норильским Никелем».